Несмотря на то, что различные децентрализованные автономные организации демонстрируют успехи в объединении огромных масс людей и средств, это происходит вне закона. Не нарушает закон, а просто не регулируется им. Первым и по состоянию на декабрь 2022 года единственным государством, юридически оформившим понятие DAO, стала Республика Маршалловы острова, чей девиз – Достижение через общее усилие – удивительно созвучен идеалистическим представлениям теоретиков рассматриваемых организаций. Хотелось бы считать, что ДАО настолько инновационны, что современное законодательство не могло предугадать и создать для них нормативные акты. Увы, причина прозаичнее. Всё, что сейчас делают ДАО, ничтожно мало, чтобы попасть в поле зрения властей. Вероятно, их ждёт печальная судьба криптовалют – регулирование придёт к ним благодаря правозащитным органам, когда вскроются случаи воровства активов, нарушения трудовых отношений и т.п. Необходимо помнить, что в реальном мире не существует проблем, которые, как заявляется, может решить только распределённый реестр. Все их можно решить уже существующими технологиями. Почему они тогда не решаются? Потому что это запрещено законом. Всякие блокчейны, ДАО будут существовать только до тех пор, пока ими плотно не займётся закон.
Поскольку ДАО – это организации, регулирующие право собственности и управление капиталом посредством компьютерного программного обеспечения, а не юридически, может оказаться так, что в будущем они станут центрами экономической активности именно по причине невозможности быть регулируемыми. Устойчивость к цензуре, как одна из возможностей, обеспечиваемых технологиями распределённого реестра, может стать новой лазейкой для капитализма.
По состоянию дел на лето 2024 года ситуация выглядит так, будто ДАО действительно на руку отсутствие норм, регулирующих их деятельность, но это не всегда так. На самом деле из-за этого они могут серьёзно страдать: может оказаться невозможным привлечь фиатные инвестиции, заключить договор или осуществить листинг актива. Чтобы решить эти проблемы, ДАО приходится создавать “юридическую обёртку” (legal wrapper) – юридическое лицо, которое регистрируется государством, и частично узаконивает происходящее в организации. Отсутствие юридической обёртки уже сейчас может привести к административной и уголовной ответственности, имущественым потерям.
По мнению Бузько-Краснова, с юридической точки зрения DAO сталкиваются со следующими тремя основными рисками:
О том, что оформить ДАО юридически сложно, рассказывал, например, Кирилл Пименов из Parity Technologies. Компания является разработчиком программного обеспечения для конкурирующих блокчейнов – Ethereum и Polkadot. Чтобы избежать конфликта интересов и сократить расходы на разработку, компания предложила создать ДАО и передать ей разработку для Ethereum, что и было сделано. Однако, как в итоге удалось отрегулировать работу ДАО юридически, неизвестно.
Messari в отчете 2022 года предсказывают проблемы, когда государство начнет регулировать ДАО, регистрировать и запрещать. Если юридическая основа появится, как минимизировать влияние требований государства на смарт-контракт? Что произойдет, если ДАО купит контрольный пакет акций обычной компании? Как выполнить требования законов по борьбе с финансированием терроризма и отмыванием доходов от преступной деятельности?
В апреле 2023 года наиболее полный способ юридического оформления ДАО был предложен известной компанией Andreessen Horowitz, занимающейся управлением венчурным капиталом и, соответственно, сильно заинтересованной в легализации данного рынка. В 2024 году штат Вермонт принял закон, который признал новый тип юридического лица – DUNA (децентрализованная некорпоративная некоммерческая ассоциация). С этого момента Andreessen Horowitz считает создание DUNA единственной жизнеспособной схемой легализации децентрализованных организаций в США. Для других государств инструментарий DUNA неприменим.
Есть сомнения и в экономической целесообразности регулирования. Эдмунд-Филипп Шустер в 2018 году привел юридические аргументы, доказывающие невозможность существования значимой реальной экономики, основанной на технологиях распределённого реестра. На тот момент в крупнейших правовых системах мира содержались такие нормы, которые делали невозможной торговлю реальными активами на базе блокчейн-технологий. Чтобы это стало возможным, технологии пришлось бы изменить так, что потерялся бы весь смысл их изобретения. То же самое касалось смарт-контрактов. Более того, по мнению Шустера, нет смысла ждать, что законодатели выкроят какую-то область, кроме криптовалютной, где была бы польза от применения блокчейна, потому что размер этой широко пропагандируемой пользы зиждется на ошибочной оценке издержек и выгоды. Таким образом, юридические и практические условия означают, что кроме области криптовалют блокчейн крайне маловероятно преобразует существующие экономические отношения. За крайне редким исключением, для транзакций с традиционными активами блокчейн либо бессмысленен, либо бесполезен. Как бы ни был представлен в блокчейне (токенизирован) реальный актив, в любой правовой системе остаются возможности регулировать конфликты вокруг собственности вручную.
То есть, если к тебе придет грабитель с пистолетом и под угрозой этого пистолета заставит тебя сделать биткоин-транзакцию, то с точки зрения биткоина теперь грабитель – владелец этих биткоинов, а с точки зрения закона ты по-прежнему владелец этих биткоинов.
Сергей Тихомиров,
“Базовый блок”
Тем не менее, в некоторых странах уже можно зарегистрировать DAO и существуют компании, предлагающие помощь в этом.
Кроме отсутствия ДАО как юридического понятия есть ещё одна принципиальная проблема. Многие ДАО, будучи продуктом эволюции идей криптоанархизма и шифропанка, по умолчанию не требуют идентификации своих сотрудников и держателей токенов. В лучшем случае они используют псевдоним, а чаще представлены просто адресом (кошельком), с которым происходит обмен транзакциями. Попытка зарегистрировать юрлицо с такими учредителями неизбежно провалится в большинстве стран, поскольку в любой из них существуют законы, противодействующие финансированию терроризма и отмыванию средств, полученных незаконным путём. А кое-где есть и отдельные нормы, требующие раскрытия информации об учредителях. Например, в США в 2020 году был принят “Закон о корпоративной прозрачности”, обязывающий организации, регистрирующиеся в штатах или созданные в соответствии с законодательством иностранного государства и зарегистрированные для ведения бизнеса в США, сообщать Сети по борьбе с финансовыми преступлениями (FinCEN) Министерства финансов США информацию о бенефициарах этих организаций как в момент создания, так и при последующих изменениях. Представить себе, что ДАО будут когда-то легализованы с сохранением анонимности учредителей и совладельцев, невозможно.
В целом нужно помнить, что отсутствие юридического регулирования не помешает государственным органам привлечь ДАО к ответственности. Не важно, есть понятие ДАО в законах или нет – её деятельность в любом случае будет классифицирована согласно имеющимся определениям, пока не получит собственного. Все технологические инновации проходили по этому пути. В этом свете особенно опасно соглашаться с заявлениями криптоэнтузиастов, утверждающих особый, надзаконный статус децентрализованных автономных организаций, несущих свет и прогресс глупым динозаврам-чиновникам. Глупыми здесь являются только сами декларанты подобных идей.